Жан Нувель - стархитектор 2008

Конец зимы - время сбора урожая всевозможных премий. В основном это связано с тем, что жюри и советы, потратив пару-тройку месяцев на подведение итогов прошлого года, начинают массово выдавать на-гора свои результаты и решения, кто же в отчетном году более всех отлчился. Однако здесь же объявляются и премии не "за прошлый год", а "за жизнь". Так, на днях объявлен очередной лауреат главной архитектурной премии - Притцкеровской.

Лауреат Притцкеровской премии-2008 - Жан Нувель, модернист, любитель неправильных форм и этнографических аллюзий, один из самых высокооплачиваемых архитекторов мира, - короче, достойный член когорты starchitects.
Что касается Притцкеровской премии, которая все больше смахивает на групповую фотографию этого "звездного стройотряда", у меня все чаще возникает вопрос. Современную архитектуру делает десяток звезд. Между ними и "просто крупными" архитекторами очень большой разрыв: не столько в качестве проектов, сколько в масштабе заказов, ресурсов, влиятельности и цен. Почти все они уже стали Притцкеровскими лауреатами. Что будет делать уважаемый оргкомитет, когда неохваченные премией starchitects попросту закончатся? Согласится ли он понизить планку и обратить внимание на "незвездных" кандидатов? Или попросит архитектурное лобби подвинуться? Или будет искать кандидатов в "неконкурентных" сторонних областях и странах третьего мира? Или начнет присуждаться за политические, общественные, научные заслуги в архитектуре и прочее хорошее поведение?

Анна Альчук пропала

В Берлине куда-то делась - пять дней назад ушла из дома и не вернулась - Анна Альчук.
Не знаю, что сказать.

Инновация: итоги

Объявлены лауреаты "Инновации".
Произведение визуального искусства: группа "Синий суп", видео "Озеро".
Кураторский проект: Олег Кулик, "Верю".
Теория, критика, искусствознание: Андрей Ковалев, "Российский акционизм. 1990-2000".
"Новая генерация": Ирина Корина.
Региональный проект: фестиваль public art "Длинные истории Екатеринбурга".
Ну что ж, Artopsy отгадал два из пяти.
Присуждение премии "Озеру" группы "Синий Суп" полностью оправдано. Это действительно очень мощная, какая-то хтоническая, шаманская работа. У нее есть редкое для современного искусства свойство вызывать мурашки по коже и перехватывать дыхание. Единственное "Но", которое возникает по поводу решения жюри – работа, мягко говоря, не новая. Но лучше поздно, чем никогда. "Верю" вопросов тоже не вызывает: проект крупный, значимый и, что важно, выдержавший такой шаткий в случае скользкой религиозной темы баланс между критичностью и деликатностью. "Российский акционизм" Ковалева – результат нескольких лет упорного труда – заслуживает и этой премии, и многих других. О своих сомнениях в правомерности зачисления Ирины Кориной в молодежную номинацию я писала уже тогда, когда прогнозировала ее победу: "Тот, кто еще не начал, не поэт, а кто уж начал, тот не начинающий". "Длинные истории Екатеринбурга" – ежегодный фестиваль по художественной росписи бетонных заборов – на мой взгляд не лучше и не хуже своих соседей по номинации; затея Арсения Сергеева заслуживает награды уже за то, что оказалась действительно "длинной историей" и проводится уже пять лет. Кроме того, отдельной похвалы заслуживает беспристрастность учредителя премии, Государственного Центра современного искусства: ведь лауреат Арсений Сергеев – бывший арт-директор екатеринбургского филиала ГЦСИ, несколько лет назад ушедший оттуда, и уход был вовсе не гладким. Вручив Арсению премию, ГЦСИ показал, что отделяет искусство от личных счетов. Так что вроде бы все правильно. Неправильно только одно: таких премий на самом деле должно быть не одна и не две, а много. Штук десять. Разных. Государственных и частных, умеренных и радикальных. Для полноты картины.

Скандал-скандал

Скандал, скандал: Владимир Шинкарев (на картинке крайний слева), автор мифа о митьках (и канонической книги), расплевался с митьками вообще и с Дмитрием Шагиным (на картинке на переднем плане справа) в частности и объявил, что покидает группу. Об этом пишут многие, я рекомендую статью Михаила Трофименкова в "Коммерсанте". Причина – несходство во взглядах на политику группы: Шинкарев обвиняет Митьков, что те продались властям и участвуют в их политических кампаниях, ища собственной выгоды, а также констатирует, что движение давно "выдохлось" и умерло как факт культуры и ныне существует скорее как памятник самому себе, чем как что-то живое.
Нельзя сказать, что заявление Шинкарева неправомерно. Митьки и лично Шагин действительно крайне лояльны властям. Крайне. Нет другой художественной группы, которая настолько много и охотно сотрудничала с петербургской администрацией, была бы настолько близко подпущена к ее "комиссарскому телу". Губернатор Валентина Матвиенко – постоянный гость митьковских вернисажей, митьки и чаем ее поили, и портреты рисовали, и кисточку давали в руки, привлекая к участию в своих акциях – ничего страшного в этом нет и прекрасно, что губернатор любит искусство, только вот акции митьков в последнее время носят характер скорее пиаровский, чем художественный, и выдержаны в стиле "кукушка хвалит петуха". Матвиенко подарила митькам их новое выставочное помещение на улице Марата – и только ленивый теперь не скажет, что квадратные метры стали наградой за хорошее поведение. Митьков можно понять: людям хочется спокойно работать и выставляться, не мыкаясь по углам и не пребывая на 25-й год существования группы в сиротском андерграунде. Однако митьки настолько безотказны, настолько настойчивы в подтверждении своей лояльности существующей власти, что это уже, простите, зашкаливает. Это уже не сотрудничество, а "чего изволите". Чего стоят многочисленные портреты Валентины Матвиенко в тельняшке – "рука дающего" неожиданно оказалась главной митьковской "сестренкой". Чего стоит участие Шагина в предвыборном штабе Дмитрия Медведева в Санкт-Петербурге (случившееся, по версии РИА "Ореанда", по просьбе той же Матвиенко). И на все это глубокое лизание поп наклеивается ярлык "митьки", который, кстати, с санкции властей практически официально признан синонимом современного искусства Петербурга, актуальным питерским брендом. Это при том, что собственно митьковское искусство группа представляет либо как исторический материал, уже ушедший в прошлое, либо как нечто лубочно-сувенирное, а члены группы предпочитают выставлять свои новые работы вне связи с собственно группой: "от себя", а не "от митьков".

И еще: митьки стали у городских властей официальной отмазкой, используемой про любую культурную нужду. В Петербурге практически отсутствует официальная культурная политика в области современного искусства (и, шире, вся современная культура далеко не в чести в городе, чтящем классическую традиционную культуру), но стоит кому-то об этом заикнуться, администрация с гордостью демонстрирует митьков: вот же у нас современная культура, вот как мы ее холим и лелеем, чего ж вам еще?
Назовем вещи своими именами: от деятельности митьков все сильнее попахивает одновременно творческой импотенцией и политической проституцией. И в ней остается все меньше искусства: один сплошной пиар. В свете этого разрыв Владимира Шинкарева с группой – скорее плюс в его биографии. Тем более что сам по себе, вне митьковского контекста, Шинкарев хороший живописец со своей сформировавшейся нишей, и в художественном смысле отказ от этикетки "митек" ничего не отнимет от его репутации, а в смысле политическом – скорее прибавит Шинкареву реноме.
P.S. Прежде чем публиковать этот материал, я позвонила Мите Шагину. Он категорически отказался давать какие бы то ни было комментарии.

Пермузей: итоги без итога

Итак, итоги архитектурного конкурса на здание Нового Музея в Перми. Я опущу бла-бла-бла про уникальность конкурса, про то, что это беспрецедентный случай освоения российской глубинки топовыми архитекторами мира и про Пермь как нью-Бильбао, это и так всем понятно. Итоги конкурса таковы, что итогов нет! Первое место поделили между двумя проектами: швейцарца Валерио Олджиати, который придумал для Перми несколько анахроничную и вполне (в европейском представлении) "азиатскую" башню, и москвича Бориса Бернаскони со стильным проектом – предельно минималистичным снаружи стеклянным параллелепипедом, изнутри нашпигованным всякими техническими чудесами, включая внутримузейную железную дорогу. Самый шикарный жест жюри – это, конечно, снисходительное присвоение третьего места в конкурсе суперзвезде Захе Хадид, предложившей красивое и очень "хадидовское" обтекаемое здание, похожее на летающую тарелку. Короче, впереди третий тур, который определит окончательного победителя.
Пермь, уже удивившая арт-общественность арт-ярмаркой, явно готова обставить в смысле культурных инициатив если не Москву, то уж точно летаргический Петербург. Если вслед за ней к вершинам современной культуры подтянутся прочие нефте- и газоносные города – Сургут, Тюмень, Норильск, - можно будет говорить о трансформации культурной географии России. Культура льнет к большим деньгам. Бабло побеждает зло.

Третьяковка судится с министром культуры Соколовым

Оооох ёлки-палки.
Я очень надеюсь, что в новом правительстве у культуры будет другой министр.

Скоро, скоро!

Сегодня в 17.30 по Москве будет объявлен победитель архитектурного конкурса на Новый Музей в Перми - невероятной по своей амбициозности затеи, в которой участвуют прямо-таки все starchitects, весь мировой архитектурный топ.
Мы напишем об итогах завтра.

Казахстан, Дубаи, Куба

New York Times в разделе рецензий на выставки публикует статью своего критика Бена Дженоччио, которая дышит и пышет обезоруживающей наивностью. Статья посвящена недавно открывшейся в College of New Jersey выставке современного искусства Средней Азии и Ирана (впрочем, Средняя Азия преобладает если не на выставке, то в рецензии). Бесхитростный пафос статьи в следующем: они там еще и рисовать (снимать, инсталлировать…) могут! Мы-то ожидали, что они там все отсталые пастухи, а они, оказывается, производят вполне адекватное искусство! И даже медиа умеют!
Статья, конечно, смотрится более чем забавно: после триумфальной выставки среднеазиатского современного искусства, сделанной Виктором Мизиано для Венецианской биеннале 2005 года и ставшей там хитом еще три года назад, всякое удивление по поводу неожиданных ростков и цветов цивилизации в бывших среднеазиатских республиках СССР смотрится как минимум странно. Тем более что участники рецензируемой выставки – в большинстве своем те же, что у Мизиано в Венеции, то есть уже признанные международные celebrities: автор "Степного барокко" Алмагуль Менлибаева (которая уже тысячу лет как живет в Париже), давно уже прославившийся Ербол Мельдибеков, производящие стабильно хороший арт-социологический продукт Мурат Джумалиев и Гуля Касмалиева. Все эти люди в современном искусстве, так сказать, давно уже не девственники. Тем страннее отношение к ним как к дикарям, которые, как неожиданно обнаружилось, еще и рисовать умеют. Статья Дженоччио так и называется: "Удивительная утонченность".

А они умеют не только рисовать: лично мое самое запоминающееся столкновение со среднеазиатским искусством случилось аж в 2000 году в Алма-Ате, когда там собрался весь цвет (в том числе вышеперечисленные люди) этого искусства на большую выставку, которую сделал тамошний Центр современного искусства Сороса. И уже тогда азиаты поразили меня а) своей целеустремленностью в смысле создания собственного, азиатского актуального искусства (у них от зубов отскакивало: "Мы делаем новую азиатскую эстетику, эстетику кочевого народа!"), и б) своей увлеченностью новыми медиа. Соединение того и другого дало свои плоды: пусть и рассеянный (номадически рассеянный, что вполне подобает нации кочевников) по миру, но появился вполне узнаваемый среднеазиатский, в первую очередь казахский тренд в современном искусстве, и этот тренд представлен в первую очередь инсталляцией и в особенности медиаинсталляцией, он одновременно очень почвенный и очень технологичный… в общем, в 2000-м году этот тренд воплощался сплошь и рядом в виде телевизора, в котором играет какое-то видео, в окружении камней и песка. Сегодня все стало и разнообразнее, и утонченнее – и это радует, это развитие. Удивляет только реакция критики, которая явно по сей день ожидает увидеть дикарей в тюбетейке и с кельмандаром: один палка – два струна.

Впрочем, такое желание сквозит у арт-функционеров повсеместно. А что делать? В мире, где искусство превратилось в отрасль промышленности, а промышленность утратила любую связь с мировой иерархией "развитых" и "развивающихся" стран, экономика искусства распространилась повсеместно. Вот, например, встречайте будущую арт-столицу мира: княжество Дубаи в Персидском заливе приглашает всех желающих на очередную грандиозную ярмарку Арт-Дубаи 2008. Ничего, что у Дубаи нет ни намека на культурную традицию, способную хоть как-то легитимировать присутствие в княжестве современного искусства: зато там есть нефть, а значит бабло, а значит предметы роскоши и моды, а значит там же до кучи и искусство. И арт-функционеры в отчаянии бросаются искать хоть какие-то островки подлинности, нетронутости, настоящего, а не конвейерно-поточного искусства, ну хоть где. Wall Street Journal, например, сообщает, что после отставки Кастро (а значит, грядущей перестройки на Кубе) все и в особенности американские коллекционеры напряглись ("на старт!"), встали в стойку ("внимание!"), и только ждут команды "марш!", чтобы начать выгребать с Кубы тоннами производимое там искусство. И кубинское искусство, по прогнозам, станет следующим хитом после китайского. Как-то это все смахивает на торговлю "невестами" из развивающихся стран: свеженькими, дешевыми и непритязательными. Хотя, с другой стороны, если у "невесты" есть талант, смекалка и пробивные способности – она собственными силами пробьется из "чего изволите" в гораздо более высокий социальный и художественный статус, станет звездой и уже сама будет диктовать свои требования желающим ее благосклонности. И факт сезонной распродажи в ее биографии будет считаться не позорным падением, а счастливым шансом, которым она не преминула воспользоваться.

Вышивальщицы-экстремистки

В нью-йоркском Museum of Arts and Design, сокращающемуся до шикарной аббревиатуры MAD, открылась выставка "Экстремальное вышивание" – современное искусство, собранное по чисто техническому критерию: использованию вышивки. (Это не первый подобный опыт музея: в прошлом году здесь показывали схожую выставку "Радикальное кружево и субверсивное вязание").
Вышивка – занятие дамское, и среди художников выставки преобладают художницы, и большая часть работ предсказуемо артикулирует "женскую тему": женский опыт, женский статус и их осмысление. Но не все. Есть совершенно "бесполые", общечеловеческие работы – такие, например, как огромный вышитый ковер-комикс Марка Ньюпорта или объект Пола Виллински – расшитые ангельские крылья на наплечных ремнях. Однако "гендерные" работы, хотя и наиболее предсказуемые, при этом и наиболее интересны: в них тема артикулирована максимально четко и жестоко, и в них смысловой потенциал вышивки раскрыт максимально богато. В общем, женским языком можно говорить о чем угодно, но лучше всего им получается говорить о женском.
На сайте музея выставка представлена скупо, поэтому я рекомендую изобилующий фотографиями отчет о ней на We Make Money Not Art.

Что читать: Kultura Сандры Фриммель

В Германии, в городе Бремене, есть не только бременские музыканты, а еще и университет, при котором имеется исследовательский центр Восточной Европы. Центр, помимо прочего, выпускает онлайновый pdf-журнал "Kultura", посвященный, как можно догадаться, современной культуре России. Так вот, я с удовольствием представляю и настоятельно рекомендую к прочтению последний номер журнала. Его тема – "Насколько свободно искусство в России?". Редактором этого номера выступила Сандра Фриммель – молодая немецкая искусствовед и куратор, специализирующаяся на искусстве России, долго у нас жившая и сейчас являющаяся одной из лучших европейских специалистов по нам грешным. Сандра сделала краткий, но очень динамичный номер, нажимающий на все болевые точки, все громкие скандалы последних лет, связанные с современным искусством и его расхождениями с обществом и/или государством, и что из этого вышло.
Открывает журнал статья Константина Рубахина и Натальи Риво, представляющая краткую хронологию взаимодействия – почти исключительно конфликтного – современного искусства и общества за последние несколько лет. Диана Мачулина интервьюирует Андрея Ерофеева: предметом интервью изначально заявлена скандальная выставка "Запрещенное искусство", но разговор идет о политике Третьяковки и, шире, государственной политике в области культуры в целом. Далее следует небольшое эссе того же Константина Рубахина о цензурных скандалах в области литературы (судебное дело против книги "Низший пилотаж" и ее автора Баяна Ширянова уже подзабыто, но серия конфликтов вокруг произведений Владимира Сорокина еще свежа в памяти). Наконец, завершает подборку сама Сандра Фриммель с анализом культурно-политической ситуации в России – борьбы разных социальных групп, от современного искусства как культурного института до Православной церкви, за место Самого Главного Культурного Авторитета.
Журнал в формате pdf можно прочесть онлайн или скачать для чтения дома здесь по-немецки и здесь по-английски. Для чтения понадобится Acrobat Reader (бесплатно скачать здесь).

Artopsy приносит извинения всем читателям за непростительно долгий перерыв в работе, случившийся в силу нескольких разных технических и личных причин. Мы снова в строю. Встав обратно в строй, Artopsy с удовольствием и со ссылкой на первооткрывателя – замечательный арт-блог C-Monster – представляет автора картинки сверху Марка Джонса (вот здесь целая коллекция его рисунков на желтых клеящихся офисных бумажках). Заха Хадид по заказу модного дома Шанель и лично его ведущего дизайнера Карла Лагерфельда строит в Гонконге уникальное выставочное пространство – передвижной контейнер с искусством внутри. В Guardian критик Эдриен Серль задается вечным вопросом о месте арт-критика в системе искусства. Boston Globe поет дифирамб праздности и скуке как движущей силе для развития личности и в этой связи призывает предаться праздности и отказаться от всех занятий, включая разговоры по телефону, проверку почты и писание в любые блоги, что очень актуально в свете пятничной забастовки пользователей Livejournal.com (для ее участников, скучающих жжстов, Artopsy в пятницу обязуется поставлять развлечения). Wired развенчивает миф о "прозрачном обществе". Российская арт-общественность ждет объявления лауреатов премии "Инновация": итоги современной Госпремии будут объявлены 26 марта, и мы о них напишем. Оставайтесь с нами. Читайте Artopsy.